Попадать, так с музыкой! - Страница 160

160

– Передайте, пожалуйста, товарищу Пономаренко, что здесь ждет приема Анна Петровна Северова, порученец командующего Западным особым военным округом генерала армии Жукова.

Эти слова, вкупе с моей формой лейтенанта НКГБ подействовали, и секретарь Пономаренко соизволила отнять свою пятую точку от стула и зашла в кабинет. Вскоре она вышла.

– У товарища Пономаренко сейчас срочное совещание. Оно закончится через час, и тогда он сразу вас примет.

С одной стороны, тут не придерешься. Я ведь заранее не договаривалась о встрече. Но, с другой стороны, он полностью в курсе кто я и какие у меня полномочия. Мог бы и побыстрее принять. С этими злобными, возможно не вполне справедливыми, мыслями я сидела в приемной. Наконец, совещание закончилось, народ стал выходить, и меня пригласили зайти внутрь. Пономаренко сидел во главе стола, имевшего вид буквы Т с длинной ножкой и короткой перекладиной. Точнее к его рабочему столу были приставлены несколько столов. Насколько я поняла, этот кабинет был предназначен для небольших оперативных совещаний с высшим руководством республики. Для больших совещаний, наверное, есть специальный зал заседаний. Пономаренко кивнул мне и показал на стул поближе. Так как это я приехала к нему и, к тому же, он значительно старше меня, то я первая поприветствовала его.

– Здравия желаю, товарищ Пономаренко.

– Здравствуйте, товарищ Северова. Я ждал вас еще вчера. Почему вы задержались?

Так, с ходу начинает качать права. Ну, пока не страшно, можно и ответить.

– Я, товарищ Пономаренко, тоже хотела бы поговорить с вами еще вчера, так как сроки очень даже поджимают, – тут он согласно кивнул головой, – но мое руководство задержало меня в Москве.

Пономаренко подозрительно посмотрел на меня, но сообразил, что, скорее всего, я говорю правду. Ведь сам видел, как мое мнение выслушивал даже товарищ Сталин. Недовольство с его лица исчезло, уступив место некоторому любопытству, утолять которое я и не подумала. Выждав несколько секунд, он понял, что тут ему не обломится, и решил сменить тему.

– Скажите, товарищ Северова, сколько вам лет.

– 19, товарищ Пономаренко, – выпалила я и подумала, что если бы я жила в своем времени, то через неделю мне исполнилось бы двадцать. Я – августовская, но по «старому стилю», т.е. по моему времени. Сюда я попала со сдвигом на два месяца. Вот и как решить вопрос: ждать августа или теперь считать день рождения в конце июня? По биологическим часам все-таки в конце июня. Это значит в первую неделю войны. Ничего себе праздничек! А Пономаренко, тем временем, продолжил.

– Вы член партии?

– Нет, товарищ Пономаренко. Но я готовлюсь вступить в комсомол (и буду готовиться как можно дольше – очень мне это надо).

– Значит вы пока беспартийная. А как же вас взяли на работу в НКГБ?

Я немного обнаглела и заявила.

– Я училась в институте, но вышла замуж за старшего лейтенанта НКГБ, и стала им командовать. Вот, чтобы поддержать престиж своего сотрудника, товарищ Берия решил меня тоже взять на работу в НКВД. Теперь в соответствии со званием я должна починяться своему супругу.

Тут Пономаренко неожиданно проявил сообразительность.

– Мне почему-то кажется, что на ваших отношениях в семье это не отразилось.

На это возразить было нечего, и я просто усмехнулась.

Пономаренко, довольный, что угадал, решил сменить гнев на милость.

– Вы не будете возражать, если я буду просто называть вас Аней?

– Не буду, товарищ Пономаренко.

– А меня называйте по имени отчеству, Пантелеймон Кондратьевич. И не надо здесь демонстрировать армейскую выучку: здравия желаю, так точно и тому подобное. Мы тут все люди штатские. Можете просто говорить: здравствуйте, до свидания, и так далее.

– Поняла, Пантелеймон Кондратьевич.

– Вот и хорошо. Теперь давайте к делу. Товарищ Сталин поставил перед нами очень сжатые сроки, поэтому все будем делать с максимальной скоростью. Сегодня в 16 часов я собираю здесь всех первых секретарей обкомов Белоруссии. Они будут отвечать за организацию партизанских отрядов в своих областях. Кроме того, будет присутствовать товарищ Цанава с начальниками областных отделов НКВД. Я говорил с товарищем Жуковым. Он сказал, что от штаба округа будет его заместитель генерал-лейтенант Болдин и вы.

190.

Пономаренко помолчал, потом, что-то решив для себя, продолжил.

– Скажите, Аня, а как вы сами представляете задачи партизанских отрядов?

Вот это вопрос! Как я себе это представляю. Когда-то я читала разные книги о партизанах времен Великой Отечественной войны, причем авторы сами были партизанами: Вершигора, Медведев, Ваушпасов. Только в памяти остались какие-то обрывки. Правда, есть кое-что поближе, относящееся к вьетнамской войне, к действиям в Чечне – это помню лучше.

– Я, Пантелеймон Кондратьевич, так это представляю. В основной массе, партизаны – люди штатские, поэтому в непосредственных боестолкновениях с противником почти всегда будут терпеть неудачи. Стойкостью и боевым духом военную выучку не заменишь. Поэтому упор надо будет делать на действиях исподтишка. Скрытно подошли, напакостили по максимуму и быстренько смылись. Или, говоря по-другому, максимум вреда противнику при минимуме затрат. Главное заставить немцев держать в тылу побольше войск. Тем самым меньше войск будет непосредственно на фронте. Плюс все время нарушать коммуникации. Если в тылу бардак, – при этом слове Пономаренко поморщился, но смолчал, – то и на передовой будут проблемы. Ну и, конечно, разведка с передачей сведений в нашу армию.

160