Попадать, так с музыкой! - Страница 63

– Да, что?

– Разрешите обратиться, товарищ младший лейтенант государственной безопасности?

Какой-то шустрый паренек не удержал свое любопытство и решил задать мне вопрос. А приятно, когда меня так уважительно величают.

– Да, слушаю вас.

– Скажите, а трудно в НКГБ служить?

– Когда как. Иногда не очень, а иногда приходится пахать день и ночь.

– А что, в НКГБ свои колхозы есть?

Вот те раз! Слегка прокололась. «Пахать» – это ведь словечко из моего времени. Надо объяснить.

– Нет, это я так, для сравнения. Когда подходит время пахоты в поле ведь работают от зари и до зари.

– Да, конечно.

– Вот и у нас бывает время, когда тоже приходится работать от зари и до зари, а иногда и ночью.

– А что вы там делаете?

Тут другие зашумели на любопытного – не приставай к командиру с вопросами, – но я махнула рукой и продолжила.

– Разная работа: бандитов ловим, шпионов задерживаем, врагов народа разоблачаем. Все трудно перечислить. Да еще допрашивать арестованных приходится – на это очень много времени уходит.

– А вы сами кого-нибудь допрашивали?

– Полностью нет, у меня еще недостаточно опыта. Зато те, с кем я поговорила, быстро потом во всем сознались (между прочим, как вы уже знаете, чистая правда). Я, если надо, и кошку могу уговорить добровольно горчицу есть.

– Да это невозможно.

– Вполне возможно, уверяю вас. Для этого достаточно намазать ей горчицей под хвостом. Дальше сама все вылижет.

Ха, это в мое время подобные живодерские анекдоты воспринимаются слушателями без проблем. А тут слушатели впечатлились. Один даже вздрогнул и опасливо посмотрел на меня. Я, хотя и находилась в некотором расслабленном состоянии, но где-то на уровне подсознания это зафиксировала.

– Скажите, а что делают с теми, кого разоблачают? Всегда расстреливают?

– Почему всегда? Советская власть строгая, но справедливая. (Во, как шпарю. Начиталась уже газет.) Если ты враг, убивал советских людей, занимался вредительством и тому подобное, то тут понятно – высшая мера социальной защиты. А если ты случайно попал в это дело, если никакого вреда не успел причинить, если сам во всем признался, то возможны варианты. Могут дать два – три года, а то и просто выслать на спецпоселение. Как суд решит. Суд все учитывает: и все проступки, и чистосердечное признание, и помощь следствию (ух, как излагаю, недаром столько детективов прочитала).

– А вот у вас на лбу шрам. Это что, тоже от бандитов?

– Да, месяц назад попала в переделку.

– И вы их задержали?

«И вот тут Остапа понесло». Я смешала сразу два моих приключения. Слушали меня, раскрыв рты.

– Скажите, а вас за это наградили?

– Ха, наградили! Выговор дали.

– За что выговор?

– За то, что я одного из бандитов насмерть застрелила, а он нужен был живой. Промахнулась я. Стреляла в ногу, а он, гад, возьми в этот момент и споткнись. И пуля попала в голову. Вот и выговор. Ладно, бойцы, хватит, я уже немного устала (врать), а мы вот-вот приедем.

58.

Бойцы понимающе отстали, и я откинулась к борту и слегка прикрыла глаза – вроде бы задремала. Но при этом искоса посматривала на того парня, странную реакцию которого заметила ранее. Он явно нервничал. Что-то его в моем трепе зацепило. Надо бы выяснить, когда приедем. А вот, кстати, мы и приехали. Колонна въехала в расположение дивизии, и машины остановились недалеко от штаба. Я, пользуясь своим независимым положением, первая выскользнула из кузова – ох, все-таки отсидела себе одно место.

На плацу стояли командиры во главе с Окуловым. Но сейчас мне в первую очередь нужен был не он, а его особист. Если не забыла, то капитан Максимов. Вот он, стоит чуть в сторонке. А еще я помню, что он Васин приятель.

– Здравствуйте, товарищ капитан.

– Здравствуйте, товарищ младший лейтенант. – Улыбнулся Максимов. – Поздравляю с поступлением на службу, Анна Петровна.

– Спасибо. Игорь Александрович, кажется?

– Так точно, Игорь Александрович. Надолго к нам?

– На неделю, но сейчас не об этом. Есть срочное дело.

– Что такое, слушаю?

– Очень хочется поговорить с одним из бойцов из тех, с кем я сейчас приехала. Что-то с ним не так. Только желательно это сделать незаметно. А вдруг это все пустое.

– Так, – капитан сразу стал серьезным, – это можно организовать. Все равно, сейчас все вновь прибывшие должны будут пройти заключительный медосмотр. Там мы вашего подозрительного и зацепим. Укажите мне на него.

Я, стараясь сделать это как можно незаметнее, показала на того, кто мне был нужен. Капитан зафиксировал его взглядом и отошел. Я подошла к основной группе командиров. Окулов приветливо мне кивнул и слегка мотнул головой вправо. А, так там стоит Ипполитов. К нему-то я и приехала. Я подошла к Ипполитову. Он тоже поздравил меня с назначением и намекнул, что надо бы обмыть мои кубики. Вася меня об этом своевременно предупредил, поэтому «у меня с собою было». Я шепнула, что традиции знаю и чту. Тут появился Максимов, и мы с ним отошли.

– Анна Петровна, ваша группа пойдет в медсанбат на осмотр первой. Бойцы будут заходить по очереди. У вашего подопечного врачи что-нибудь найдут и направят его в соседнюю комнату. Там мы с ним и поговорим.

– Прекрасно, Игорь Александрович. Только давайте чуть-чуть изменим план. Сначала я хочу поговорить с ним одна.

Тут капитан немного поморщился. Наверное, боится, что я все лавры хочу присвоить себе. Надо его успокоить.

– Я просто боюсь, что сразу двух он может испугаться и замолчит. Если только мои подозрения оправдаются, то вы сразу подключитесь, а я, наоборот, уйду. У меня тут своих дел по горло. А в отчете, в этом случае, напишу, что у меня возникли подозрения, а вы окончательно его разоблачили. Впрочем, вполне вероятно, что ему нужно будет написать явку с повинной.